Пикантный кофе с имбирём - Страница 8

— Ничего. Вы не свалитесь, — твердо сказала я. — У вас хорошая координация. Эллис, слушайте дальше. И смотрите — на этот раз на то, как именно шагают танцующие. Размер — три четверти, то есть на «один, два, три». Ступаем с «внешней» ноги… «Внешняя» — это та, которая с другой стороны от меня, понятно? — быстро пояснила я в ответ на недоуменный взгляд Эллиса. — Ступаем с «внешней» на мысок, потом с «внутренней» — на мысок, затем с «внешней» — на стопу, дальше ступаем с «внутренней» ноги, шаги повторяем. На первом шаге — легкое приседание на опорной ноге, одновременно — небольшой поворот в сторону второй ноги; то есть если приседаем на «внутреннюю» ногу — поворачиваемся наружу, к залу, и наоборот. А далее, после первого шага, идем спокойно, затем повторяем. Про улыбку не забываем. Все ясно?

Ладони у меня стали позорно влажными, и припудренные перчатки из плотного белого шелка были тут ни при чем, как и меховая накидка на плечах.

— Мне? — Эллис переступил с ноги на ногу и поправил свою «птичью» маску. — Да, пожалуй. Вроде бы несложно звучит. Вот мы пройдем такой процессией до конца зала, как я понимаю…

— Неправильно понимаете, — я с трудом подавила нервную дрожь. Ноги словно свинцом налились, спину свело от напряжения. «Спокойно, Гинни, все получится». — Видите, куда идет Его величество? Мы сейчас последуем за ним. Дважды обойдем зал против часовой стрелки, причем второй круг неполный. Потом мы проследуем колонной через центр зала, от конца к началу, затем разойдемся: четные пары — направо, нечетные — налево, — сбивчивым шепотом объясняла я начальные фигуры танца, стараясь не думать о том, что будет, когда придется переходить к более сложным. — Когда две колонны танцующих окажутся друг напротив друга…

Эллис, кажется, слушал внимательно. Из-за белой маски, едва ли не полностью скрывающей лицо, я не могла бы утверждать это наверняка. Но он, по крайней мере, не перебивал меня, а указания выполнял в точности. В голову упорно лезли мысли о том, что все идет слишком уж хорошо. Растяпа-детектив не спотыкается и не сбивается с ритма; диковинные никконские сандалии звонко отстукивают по паркету, добавляя шарма танцу; одежды из темно-синего шелка — настоящего, дорогого, и откуда Зельда его взяла?! — таинственно развеваются, и иногда чудится, что вышитые на них серебряные птицы на мгновение оживают; улыбка безупречна…

Я чуть не оступилась, осознав, что именно мне не нравится. Улыбка. Слишком спокойная для человека, оказавшегося в столь неловком положении.

— Виржиния, что дальше?

— Сейчас мы должны разойтись на шаг и пропустить между собой даму из противоположной колонны, и одновременно я пройду вперед между этой дамой и ее кавалером, который будет у меня по левую руку, а вы, Эллис, тоже шагнете вперед…

Объяснить я успела, но едва-едва — оркестр после затишья вновь заиграл громче, и колонны начали сближение. Что-то в походке леди, оказавшейся наискосок от нас, через две пары, показалось мне знакомым. Затем она наклонила голову, очередной раз оборачиваясь к партнеру…

У кого в целом Бромли может быть такая неприлично короткая стрижка — «ежик» угольно-черных волос на два пальца длиной, не больше? Кто способен нацепить вместо серег старинные романские монеты с императорским профилем? Наконец, кому в голову взбредет нарядиться на бал-маскарад первой женщиной-пираткой, отчаянным капитаном Кэтрин Андерс по прозвищу Коварная Кошка, чьих хитроумных замыслов страшились равно и колонские моряки, и собратья-каперы?

Ну, конечно, леди Вайтберри, блистательной Эмбер!

Заглядевшись на нее, я едва не пропустила свою очередь. Слава небесам, Эллис хорошо запомнил порядок действий и вовремя отступил в сторону, давая возможность пройти между нами маленькой рыжеволосой леди в костюме шута. Одновременно ее высокий и светловолосый спутник, наряженный волшебником, с улыбкой посторонился, пропуская меня.

Колонны танцующих начали расходиться к противоположным стенам, готовясь к следующей фигуре.

— Эллис, — свистяще шепнула я, и детектив дернулся от неожиданности. — После этого танца мне надо будет отойти и разыскать подругу. Я могу оставить вас одного?

— А для чего вам надо ее разыскать? — ворчливо откликнулся он. — Будете хвастаться нарядами, украшениями и спутниками?

— Еще чего, — сердито прошипела я, хотя на самом деле Эллис был абсолютно прав. — У нас будет серьезный разговор.

— Ну, если серьезный, то не буду мешать, — смиренно откликнулся Эллис. — Только не вздумайте сплетничать на мой счет. Если кто-то догадается, что я сумел проникнуть на бал…

— Мистер Норманн, вы меня совсем за дурочку держите?

— Я держу вас за человека, который может назвать мою фамилию в зале, полном людей, причем отнюдь не глухих и очень любопытных.

— Эллис!

— Что? — невинно переспросил он, и только тут я осознала, что мы уже перешли к следующей фигуре танца — и Эллис не сбился, все сделал правильно, без единой ошибки.

А я… эту фигуру не объясняла.

Обида сдавила горло холодными пальцами.

До конца танца я больше не проронила ни слова, тем более что терпеть оставалось уже не долго — «Гранд Марч» короче обычного полонеза примерно втрое. Затем, когда музыка смолкла, должным образом поблагодарила партнера за танец — и только тогда высказала все, что накипело:

— Эллис, я многое от вас терплю. Можете делать из меня дуру сколько угодно. Но только не тогда, когда мы заняты делом. Я чуть с ума не сошла от страха, думая, что из-за пробелов в моих уроках вы можете оказаться в глупом положении и выдать себя. А вы!